«Мы сумеем вывести отрасль из кризиса»
Член Московского областного общества рыболовов и охотников, президент региональной общественной организации ветеранов группы специального назначения органов государственной безопасности «Вымпел» Эдуард Бендерский.
— Насколько известно, именно ваша охотничья организация инициировала проведение «круглого стола» в Государственной Думе. Расскажите, почему возникла такая необходимость?
— Уже само название «Законодательное обеспечение сохранения и рационального использования объектов животного мира, отнесенных к объектам охоты» отражает суть проблемы — на самом деле, такое законодательное обеспечение в России сейчас просто отсутствует. Поэтому мы и обратились за помощью к депутатам Госдумы, так как уже устали ждать перемен к лучшему. В данный момент «круглый стол» пришелся особенно кстати, потому что сейчас в Госдуме рассматривается сразу несколько проектов законов, которые самым непосредственным образом касаются охотников: это проекты нового Лесного кодекса, поправки в закон «О животном мире».
Перечисленные мною законопроекты изобилуют нормами, зачастую ущемляющими интересы охотников и рыболовов. Думаю, вместо такого пагубного «законотворчества» нужно один раз напрячься и вместе с общественными организациями (а «Росохотрыболовсоюз», между прочим, представляет интересы 2,5 млн своих членов из 77 регионов России) написать стержневой закон «Об охоте и охотничьем хозяйстве».
— Разве он все еще не написан?
— К сожалению, нет. За последние десять лет было написано несколько вариантов закона, последний проект закона писала Вятская сельскохозяйственная академия по заказу Минсельхоза. Но парадокс ситуации заключается в том, что, несмотря на то, что охотникам буквально позарез нужен этот закон, в данный конкретный момент нам важнее отстоять наши интересы в других законодательных актах — в том же Лесном и Водном кодексах…
— Неужели это невозможно было сделать в рабочем порядке? Ведь у вашей организации есть центральный аппарат...
— Здесь вы наступили на больную мозоль… Да, в Ассоциации «Росохотрыболовсоюз» есть центральное правление, но за десяток лет работы на своих постах эти люди так и не сумели ни написать закон, который бы имел шанс пройти, ни наладить рабочие взаимоотношения с депутатами Думы. Такое впечатление, что руководство Ассоциации занимается войной с ветряными мельницами, вместо того чтобы защищать интересы простых охотников. А ведь отрасль за это время пришла в разорение, и если что-то срочно не предпринять, то скоро мы ее просто лишимся. Мы должны что-то оставить следующим поколениям. Если в Москве, в Московской области для многих людей охота — это прежде всего полноценный, но все же отдых, то для людей в глубинке — это зачастую и хлеб насущный.
— Тем более что эта отрасль могла бы, наверное, приносить неплохой доход?
— Нет, такой подход — это большое заблуждение. В отрасли сейчас нет экономики, потому что отсутствуют внятные правила игры. Так, от государства нас регулирует единственный отдел в Минсельхозе в составе трех человек на всю страну. Правила управления отраслью непонятны, наверное, и самим этим чиновникам: сначала государство выдает долгосрочную лицензию, а потом выдает разовые лицензии на разные виды охоты. Причем хочет — выдает, хочет — нет. Между тем заниматься охраной и воспроизводством животных нужно круглый год… Поэтому отрасли нужна поддержка на государственном уровне, силами одной общественной организации проблем не решить.
— Как вы оцениваете результативность «круглого стола»?
— Ну, цыплят по осени считают… То есть я хочу сказать, что результаты будут заметны позднее. Однако меня очень воодушевило то, что мы были услышаны и поняты. Я оптимист, думаю, мы сумеем вывести отрасль из кризиса. Во всяком случае, мне очень хочется в это верить.
МНЕНИЯ:
Владимир Измайлов,
заместитель министра сельского хозяйства РФ
На сегодняшний день добыча водоплавающей птицы практически прекратилась, а в 80-х годах мы добывали ее по 500 тысяч. Тогда 90% хозяйств были закреплены за пользователями, сейчас же за ними закреплено только 40% охотничьих площадей… У нас было более 500 промысловых охотничьих хозяйств, около 4,5 тысячи хозяйств любительского направления. Число охотопользователей сократилось наполовину. Как следствие — снижение объемов биотехнических мероприятий, произошла недоооценка роли государственного патрулирования в этой сфере, разрушение системы государственного управления. Между тем, по оценкам ученых, только прямая стоимость продукции охоты могла бы составлять около 1 млрд. рублей.
Алексей Кажевин,
директор Ленинградского областного государственного учреждения Ленинградского областного агентства по охотничьему хозяйству
Дичеразведение — самая перспективная отрасль, которой у нас фактически никто не занимается. Находится она в зачаточном состоянии, и хотим мы или не хотим, все равно это придёт к нам. За границей это самая обыкновенная нормальная сфера деятельности. В Англии, например, каждый год отстреливают 50 млн. фазанов, соответственно, выпускают как минимум в два раза больше. В странах Скандинавии каждый год отстреливают по 250 тысяч лосей, российские официальные показатели — всего 10 тысяч. Но даже если умножить их на десять, то для такой огромной страны, как наша, это крайне мало. Проблемы в сфере охотничьего хозяйства увеличиваются, а их решения в ближайшее время так и не предвидится. Недостатки ныне существующих законов «О животном мире», «Об оружии» и других, так и не устранены. Налоговый кодекс в части платежей за пользование объектами животного мира просто принят с особым цинизмом. Административная реформа в охотничьем хозяйстве оказалась большим ударом, и сейчас мы пытаемся устранить последствия.
Вячеслав Кирьякулов,
Председатель Московского областного общества охотников и рыболовов
Охотничьи хозяйства сейчас — планово-убыточные предприятия. Например, наши хозяйства в Московской области только на одну треть существуют за счет организации охоты и других мероприятий, а две трети расходов покрываются лишь за счет вступительных и членских взносов. В то же время сложилась парадоксальная ситуация, когда охотопользователи заинтересованы в повышении продуктивности охотугодий за счет искусственного разведения дичи, а с другой стороны, несовершенство природоохранного законодательства делает невозможным развитие данного перспективного направления. Считаю также, что необходимо расширить сроки охоты, и хозяйствующий субъект, то есть охотопользователь, должен устанавливать их сам. Этот вопрос я поднимаю, потому что Московская область — это та самая область, где антропогенный фактор самый высокий. Но думаю, что аналогичные проблемы существуют и вокруг других крупных центров.
Анатолий Воличенко,
Председатель правления ООО «Союз охотников и рыболовов» Свердловской области
В 1998 году областное правительство приняло свою областную программу на базе нашей программы, которая называлась «Сохранение ресурсов диких копытных животных и регулирование хищников». И сразу стала видна адекватная реакция животного мира на наши порядочные действия. Результат сегодня — стабилизация численности диких копытных животных. Пришлось изучить семеноводство, районирование, агротехнику. Сегодня наши поля засеваются кормами белкововлагосодержащего характера, что значительно повысило их потребляемость охотничьими животными. От Госдумы, кроме как поддержки в правовом обеспечении, мы ничего не ждем. Если собрать всё, что вкладывает Свердловское общество в развитие охотничьего хозяйства области, получится миллион долларов. Это не маленькие деньги. Но времена альтруизма давно прошли и нужно принимать какие-то меры. Необходимо также ввести на правовой основе понятие «охотничьего терроризма». Может быть тогда, кому-то станет стыдно за свой охотничий экстремизм.
Валентин Лунцевич,
заместитель председателя Комитета Государственной Думы по природным ресурсам и природопользованию
Наиболее актуальной темой сегодня является разграничение полномочий в области природопользования, и оно идет очень плохо в нашей стране. Законы, которые связаны с возобновляемыми природными ресурсами, должны корреспондироваться между собой, чтобы участники, которые задействованы в области использования этого ресурса, понимали правила поведения и, соответственно, уровни власти субъекта тоже понимали свою меру участия, меру ответственности. Пора четко определить полномочия государства и регионов в охотничьем деле и, конечно, не делить их по видам животных. Общую политику надзора и контроля за природными ресурсами должно осуществлять государство — это прежде всего законодательная, научная деятельность, учет животных и ведение регистров, а также международное сотрудничество. Региональные власти должны взять на себя исполнительско-распорядительные функции.