Моя стартовая площадка — ракетный полигон
Мое истинное призвание — военная служба со строгой дисциплиной
«Детские» вопросы…
В детстве лето проводил у бабушки и дедушки в глухой деревне в Костромской области. Это было лучшее время в году, целыми днями я гулял по лесу, купался в реке, ездил на лошадях, вместе со сверстниками пас их и ходил в ночное. Мы жгли костры, варили уху из свежевыловленной рыбы. Но главным для меня была свобода, которой не было дома: деревенские мальчишки самостоятельнее городских и не привыкли к мелочной опеке родителей.
Став старше, я с отцом находился за границей, где он служил. Помню, как я удивлялся разнице между жизнью там и на Родине — жизнью, постоянно сопряженной в те годы с очередями за хлебом и почти пустыми прилавками магазинов. На мои недоуменные вопросы о зарубежном изобилии и нашей нищете отец отвечал, что СССР должен помогать еще более бедным народам, а это после Великой Отечественной войны было совсем непросто, много сил и средств ушло на восстановление собственного хозяйства. Став старше, я догадался, что отец лукавил: отвечая привычными штампами, он, конечно же, понимал, в чем истинная причина убожества советского быта… Тогда, в середине 60-х, даже подвергшиеся полной оккупации страны давно успели справиться с разрухой и, перешагнув довоенный рубеж, более или менее успешно развивались дальше.
Предательский скрип сапог…
Как и многие юноши в те годы, я после школы мечтал стать летчиком, но в летное училище поступить не удалось, и авиационный институт стал для меня заменой училища, хотя и неадекватной. Однако, проучившись полтора года, я понял, что мое истинное призвание — военная служба со строгой дисциплиной, неукоснительным исполнением поставленных задач (наша семья вместе с отцом-военнослужащим постоянно ездила по гарнизонам). И, оставив институт, я поступил в военное училище. О чем никогда не пожалел.
Коллектив у нас был очень дружный, сплоченный, взаимовыручка и взаимопомощь — без внутреннего сопротивления, по велению души — главное, что определяло курсантскую жизнь. Чего не было в институте.
Некоторые не сразу в это поверят, но в воинской дисциплине есть своя романтика. И об училище у меня остались самые светлые воспоминания. Особенно о преподавателях, обладавших отличной подготовкой, солидным жизненным опытом, умевших прощать многие курсантские шалости. Но были и наказания, и вечный спутник любой военной службы (если она проходит не в пустыне, степи или любой другой безлюдной местности либо зоне с особым режимом) — самоволки… Они были относительно безопасны, если заранее удавалось договориться с нарядом, который ночью выпускал самовольщика на свидание с девушкой, а утром позволял беспрепятственно вернуться в казарму. Эта небезопасная технология иногда давала сбой, но не уменьшала число попыток незаконно вырваться из-за охраняемых заборов на волю, чтобы глотнуть воздух свободы, авантюризма, испытать ни с чем не сравнимое торжество нарушителя устава, когда удается вовремя заметить бдительные патрули и скользнуть в подворотню…
С гордостью констатирую: лично я ни разу не попался в самоволке, соблюдая необходимую в этом деле осторожность. Однажды, правда, подвели купленные в военторге офицерские сапоги. Они отчаянно скрипели, что среди курсантов считалось особым шиком. Дежурный офицер услышал этот предательский скрип, но в темноте не заметил, как я нырнул в дыру на территорию части. Хотя дал понять, что вычислил «злоумышленника», но не будет преследовать его. То ли из-за лени, то ли — и в это особенно хочется верить — потому что был добрым человеком…
Не хочу, чтобы у читателей создалось впечатление, будто я был неисправимым нарушителем дисциплины. Кроме редких самоволок, других серьезных грехов за мной не водилось, я старательно овладевал премудростями нелегкой профессии военного инженера по радиоэлектронике. Нас готовили для службы в ракетных войсках стратегического назначения. Правда, в дальнейшем всю службу я провел на командных должностях.
Служба
В 1976 году, после окончания училища, первое, что я сделал, —женился на девушке, с которой познакомился в городском парке. Больше в Харькове мне делать было нечего, и я отправился с молодой женой к месту назначения — на космодром Плисецк. Необычная северная природа, обилие грибов и ягод в окрестностях позволяли нам, технарям, не терять связь с живой природой.
Официальное название Плисецка было Мирный, чтобы врагам и в голову не пришло, что в городе с таким названием могут находиться стратегические ракеты. Мы лучше многих знали, насколько это грозное оружие. Но знали также, что первыми его никогда не применим…
Больше всего мне нравилось обучать и воспитывать солдат. Они приходили с разным уровнем подготовки (призванные в крупных городах были значительно более подготовлены, чем жители небольших населенных пунктов и деревень), но к концу службы все в большей или меньшей степени накапливали интеллектуальный багаж. Но вот личные качества обычно не менялись. Если в армию приходил порядочный человек, он таким и уходил. А неотягощенный нравственными принципами лучше не становился…
В 1985 году меня перевели в Ивановскую область, куда я отправился не только с женой, но уже и с детьми. Легче там не стало — служба ракетчика везде тяжела. Кроме постоянной подготовки к занятиям и их проведения приходилось нести боевое дежурство — основной вид деятельности ракетных войск. Поддержание высокого уровня боевой готовности требует огромной отдачи физических и моральных сил.
В период перестройки армия деградировала. Противостоять этому процессу в те годы было невозможно. Именно на этот период приходится всплеск неуставных отношений, не встречавших ответных мер, любое ЧП пытались скрыть, мои попытки бороться с дедовщиной пресекались не кем-нибудь, а самими политработниками, которые в первую очередь и должны были заниматься этой проблемой. Всеобщая расхлябанность особенно опасна, когда имеешь дело с ракетной техникой.
Путч в августе 1991 года офицеры встретили спокойно: защищать партию, которая довела страну до разрухи, ни у кого желания не было. И в 1992 году я уволился из армии.
Из армии — в депутаты
Первое время я, отвыкший от гражданской жизни, осматривался, пытаясь понять, что же происходит со страной. Появились первые политические партии, разрешенные властями митинги, демонстрации. Возник новый стиль поведения, новые способы выражения собственного мнения. Меня привлек яркий политик Жириновский, партия которого добилась впечатляющего успеха на выборах в I Государственную Думу. И я вступил в ЛДПР, стал ее координатором в Ивановской области. Ездил по разным поселкам и городам района, укреплял местные активы партии, привлекал в нее новых членов. В 1996 году на выборах губернатора Ивановской области занял второе место. Зато в следующем году победил конкурентов на выборах в Законодательное Собрание. Возникло жесткое противостояние с областной администрацией при утверждении статуса депутата, который должен быть независим в своих решениях от исполнительной власти, а не быть ее марионеткой, как в советские времена. Впервые депутаты стали работать на профессиональной основе.
В следующем созыве, куда меня также избрали, работать стало легче: с нашей независимостью высоким чиновникам пришлось смириться…
Я участвовал в разработке Закона «О госзаказе» Ивановской области, который сыграл значительную роль в пресечении злоупотреблений чиновников при использовании бюджетных средств. Местный Закон работал до принятия федерального. В нашем Законодательном Собрании было немало демократов. Но они больше обозначали проблему, дальнейшая ее судьба их не интересовала. Главное для них было — самовыражение…
В Госдуме работа в профильном Комитете значительно расширила мой кругозор, я стал более профессионально подходить к принимаемым решениям.
Досуг
К сожалению, постоянная занятость не позволила мне уделять должное внимание воспитанию детей. Поэтому их взгляды на жизнь формировались независимо от моих. Например, сын категорически не хотел стать профессиональным военным. Зато мои политические взгляды им, в основном, близки. Хотя активная политическая деятельность их не привлекает. Когда бываю в новых для себя городах, люблю знакомиться с их историей, памятниками, архитектурой. А дома люблю на досуге почитать хорошую книгу.
Путешествую, стараюсь хоть как-то компенсировать то, чего был лишен, когда был невыездным. Отдыхаю всегда с семьей.
Владимир Познанский
БИОГРАФИЯ
СЕРГЕЙ СИРОТКИН,
член Комитета по экономической политике, предпринимательству и туризму
Фракция ЛДПР
Родился в 1952 году в г. Выборге Ленинградской области в семье военнослужащего. В 1969 году поступил в Харьковский авиационный институт, но, проучившись полтора года, ушел из этого вуза и в 1971 году поступил в Харьковское высшее военное инженерно-командное училище имени Крылова, которое окончил в 1976-м. Став офицером, служил в Архангельской области на космодроме Плисецк в испытательной части. Службу закончил в 1992 году в городе Тейково Ивановской области. В 1995 году вступил в ЛДПР, был координатором Ивановского регионального отделения партии. В 1997 году избран депутатом Законодательного Собрания Ивановской области, где работал два созыва. Затем избран в нынешний состав Государственной Думы от ЛДПР. Женат, воспитывает троих детей.